|
||||||||||||||||
| ПОЛУЧИЛОСЬ, ЧТО Я СТАЛ РАССКАЗЫВАТЬ ... | ||||||||||||||||
Книга, которую мы представляем читателям ИЖ, носит все формальные признаки мемуаров. Пока, в рабочем варианте, она называется "Воспоминания". Тем не менее, к ее написанию автора побудило не желание пережить в памяти прошлое, не потребность осознать и переосознать события жизни, расставить акценты и подвести итог. Так что это вряд ли мемуары, да и кто, собственно, определит, что такое мемуары на самом деле? Не можем и утверждать, что это некий другой жанр - автор книги не литератор, и, в принципе, любовь к слову, как к таковому, вне системы его ценностей. "Воспоминания" содержат яркий исторический материал, но его "эффективность" - явление сопутствующее. Автор не имел целью составить исторический документ, хотя и сказал: "Не запишем - согрешим". Причины, по которым рав Ицхак Зильбер взялся за создание книги, цели, которые он себе при этом ставил, лежат в другой области, и становятся понятными из самого текста. Мы руководствовались простым соображением - помочь книге дойти до читателя. Идея книги возникла несколько лет назад. В течение года на исходе каждой субботы велась запись устных рассказов рава Ицхака. Затем, начиная с "казанского периода", появились вставки: сказали свое слово живые очевидцы. Еще какое-то время информация уточнялась, дополнялась, обрабатывалась… Виктория Кульвянская Предисловие Я никогда не собирался писать воспоминания. Считал, что это некрасиво, - самому себя расписывать. Но в частных разговорах и в лекциях случалось вспоминать людей и события, которые, как мне казалось, могли многому научить. А собеседники и слушатели убеждали меня, что описываемые происшествия и судьбы производят глубокое впечатление и жаль, если они не станут общим достоянием. И, в конце концов, я уверился в том, что это действительно важно. А как получилось, что я стал рассказывать? В семьдесят втором году я приехал в Израиль и в том же году мне и еще двум репатриантам "из России" предложили поехать в Америку для участия в "динере" - благотворительном обеде, где собирали деньги для религиозного образования в Израиле. Наше присутствие должно было показать, что религиозные школы необходимо поддержать и ради детей новых репатриантов, которых будет становиться все больше. Я согласился. В Америке рав Пинхас Тайц (мой двоюродный брат) спросил: "Хочешь поговорить с одним из умнейших людей в мире?" - и привел меня к раву Ицхаку Гутнеру, благословенна память праведника. Рав Ицхак Гутнер - один из крупнейших еврейских авторитетов. Среди его учеников и живущий сейчас в Израиле рав Моше Шапиро, глубочайший знаток Талмуда и еврейского мировоззрения. Я зашел к раву Гутнеру на десять минут. А пробыл, наверно, больше получаса. Эта встреча многое изменила в моей жизни и в моем поведении. Рав Гутнер интересовался, как же я растил и воспитывал своих детей религиозными евреями в Советском Союзе. Я стал рассказывать, но много говорить боялся. Хорошо ли это, думал я, сидеть в гостях у великого человека и болтать о себе? Я подумал: наверно, лишнее говорю, и извинился, - простите, меня, ребе, что много говорю. А он воскликнул: "Поверьте мне - если бы я не стыдился, я бы заплакал. Рассказывайте, рассказывайте и рассказывайте всем!" С тех пор я начал рассказывать. Если бы не слова рава, я бы никогда ничего не рассказывал. Раньше я молчал. Даже дома не знали подробностей, например, про лагерь. Когда я вернулся из Америки и жена меня услышала, она удивилась: "Что это ты начал всё рассказывать?" А это рав Гутнер мне сказал: "Рассказывайте!" И вижу, он был прав. Что сохраняется в нашей памяти? Какие вещи всплывают в ней, когда начинаешь вспоминать? Не знаю. Я человек уже не молодой, родился в Казани в 1917 году. И первое, что вспоминается из детства, - поступок, который мог бы привести к большой беде, но, к счастью, не имел последствий. Родители были моими первыми и единственными учителями и учили со мной Тору. Я был еще совсем мал, когда прочел, что между нами, евреями, и Б-гом существует союз. Стих, где Аврааму является Б-г и говорит: "И Я установлю Мой союз между Мною и между тобой и между твоим потомством после тебя в их поколениях союзом вечным" (Берешит, 17:7) - меня поразил. Я спросил, что это значит, и родители объяснили, что единственный народ, который не оставит веру в единого Б-га, - это евреи. Дальше сказано: "И Я дам тебе и твоему потомству после тебя землю проживания твоего, всю землю Кнаана во владение вечное" (17:8). - Значит ли это, что я когда-нибудь буду жить в Эрец-Исраэль? - спросил я. Тогда, в двадцатые годы, это казалось немыслимым! Но родители отвечали мне: "Будешь!" - и я решил действовать. Если у родителей есть причины, по которым они медлят, то у меня их нет, и я, получив от Б-га такое обещание, тянуть не собираюсь. Выяснив у прохожих, где находится комиссариат иностранных дел, я отправился туда и спросил главного. Подошел к нему и говорю: - Разрешите мне выехать к дедушке в Литву, в город Рагува Паневежской области. Фамилия - Шапиро. - Зачем тебе в Литву, мальчик? Я простодушно отвечал: - Мне нужно будет ехать в Палестину, а из России туда не выпускают. Поэтому я хочу поехать в Литву, а оттуда - в Палестину. - Да? Любопытно! Мальчик, а в какой школе ты учишься? Кто твои папа и мама? За такое воспитание сажать надо! Не помню, как я убежал оттуда. Только через много лет я понял, какой опасности подверг отца и мать. Лишь чудом можно объяснить, что их не арестовали. И хочу здесь признать свою вину. Но я был мал и наивен, мне было восемь лет. Родителям, благословенна их память, я так никогда об этом случае и не рассказал. http://www.antho.net/jr/9.2001/07.php |
||||||||||||||||
,| webcam girls | yahoosingles |